• Главная
• Новое
• Популярное
• Поиск
• Карта
• Связь

Сообщества морских трав

Экология морского бентоса / Сообщества / Сообщества морских трав

Страница 2

Рис. 3.30.

Схема пищевых сетей лугов морских трав. По Phillips (1978).

Phillips, 1978). При этом у многолетних видов до 50-95% биомассы может быть под поверхностью грунта. В отличие от макроводорослей, морские травы усваивают биогены корнями через корневые волоски, т. е. так же, как и наземная растительность. Азот в экосистему морских лугов поставляют азотфиксирующие синезелёные. Имеются данные и о наличии симбиотических азотфиксирующих бактерий у самих морских трав. Листья морских трав покрыты эпифитными микроводорослями. Микроводоросли образуют водорослевые маты на поверхности грунта. На взморнике обитает до 200 видов эпифитных водорослей (den Hartog, 1970). В результате вклад в суммарную первичную продукцию морских лугов самих морских трав можно оценить в 50% (den Hartog, 1979). Вся эта продукция может потребляться непосредственно. Например, лебеди и ряд других водоплавающих птиц питаются листьями взморника. В тропиках на лугах Thalassia в буквальном смысле слова пасутся несколько видов морских черепах (потому её и называют черепашьей травой), а также дюгони и ламантины.

Существенная часть продукции подводных лугов идёт на образование детрита как в пределах самих лугов (особенно это относится к подземным частям растений), так и вне их. Листья трав, как и талломы макроводорослей, при отмирании в значительной мере скапливаются на берегу, образуя штормовые выбросы, или напротив — их сносит на глубину. Скопления Thalassia testudinum были обнаружены на дне на глубинах более 3100 м в районе Северной Каролины, т. е. в 540-1080 км от места её произрастания (Флорида, Багамские и Бермудские о-ва) (Menzies et al., 1967). Авторы считают, что затонувшие морские травы служат важным источником органического вещества в абиссали. Впрочем, по наблюдениям Н.В. Кучерука (личн. сообщ.), в глубоководных желобах Атлантики, куда поступает огромное количество остатков морских трав, фауна существенно беднее, чем, например, в желобах Тихого океана. Видимо, избыток органического вещества, медленно разлагающегося при постоянно низких температурах, не столько идёт на пользу ультраабиссальной фауне, сколько угнетает её. В любом случае очевидно, что влияние морских трав не ограничивается зоной их произрастания.

Морские луга часто образуют плотную дерновину. Так, по данным В.Н. Вехова (1992), суммарная протяжённость корневищ беломорской Zostera marina колеблется от 20 до 300 м на 1 м2 занятой зарослями площади, при этом от каждого метра корневища отходит до 300-400 корней. Дерновина не только стабилизирует грунт, препятствуя его размыванию течениями и штормами, но и служит укрытием для инфауны. Биомасса инфауны в зарослях существенно выше, поскольку в грунте внутри зарослей организмы менее доступны для хищников. В Чёрном море фильтратор инфауны двустворчатый моллюск Cha-melea gallina ещё лет тридцать назад доминировал на песках глубже прибрежного фронта. В последние годы колоссальную вспышку численности дала Rapana venosa, и она полностью уничтожила Ch. gallina на открытых песках. На лугах зостеры Rapana не может преодолеть «забор» из стеблей и корневищ взморника, и поэтому численность Chamelea внутри и вне зарослей различается на один-два порядка на расстоянии всего нескольких сантиметров (Н.В. Кучерук, личн. сообщ.). Недавно в Белом море была обнаружена ранее неописанная экада самого массового литорального вида Fucus vesiculosus (Максимова, Мюге, 2007). Характерной особенностью этой экады, названной ecad vehovianus, является отсутствие органов прикрепления. Такие растения не могли бы существовать без «помощи» зостеры: их просто вынесло бы на берег. Однако узкий таллом экады так плотно переплетается с корневищами и корнями взморника, что надёжно удерживается на месте даже во время штормов.